Дикое поле - Кораблев Александр - Откровенный разговор

Автор прибыл в Соединенные Штаты из Донбасса. Там же в конце 1994 года изданы и оба томика его стихов, названные «Благодаря и вопреки». Стихотворцев наших начитался я за последние годы до отвала, но стихи В.Гланца – сибиряка, геолога, исходившего сотни километров по лесным тропам и без троп – тронули меня.
Стихотворения его, как правило, коротки, просты и звучат как поток непрерывных раздумий. Это что-то вроде поэтического дневника, в котором прослеживается нелегкая жизнь самого автора. Здесь и тяготы геологических походов, и прощанье с умершими родными, и мысли о еврействе, эмиграции, творчестве. Автор абсолютно распахнут, повороты его личной судьбы проходят перед глазами читателя удивительно обнажено, и это не может не тронуть, не взволновать.

«Новое русское слово» (24.II.1995)

Поэзия – дело интимное. Угадываю за Вашими строфами нелегкую, непростую жизнь, напряженные нервы, раскаленную натуру. Присутствие значительной личности в строфах – несомненно, а в этом суть поэзии. Желаю Вам и впредь сохранять себя как поэта, независимо от того, кто, как, когда и с каким количеством опечаток будет Вас публиковать.

Из письма Марка Поповского Владимиру Гланцу
(29.XII.1999, Нью-Йорк).

ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР:
ДОНЕЦК
(20 апреля 2006 года, Литературное кафе «Точка опоры»,
Вольное филологическое общество)

    - Расскажите о себе.
    - Завтра мне исполнится 64… 15 лет прожил в Донецке. До этого жил в Чите, был полевым геологом… Пишу с 94-го года (с эмиграции). Перед самым отъездом успел издать две книги…
    - Как вам это удалось?
    - Продал квартиру – и издал первую книгу. Потом вторую…
    - Они вам не нравятся?
    - Наверное, в них не было душевного напряжения.
    - А сейчас?
    - Стараюсь, чтобы ненавязчиво и приземленно – но о чем-то серьезном. Хотя когда я пишу, я не знаю, куда выведет…
    - Чего вы хотите от поэзии?
    - Поменьше выспренности… Ты ведь не сверхчеловек. У тебя никаких преимуществ. Это казнь египетская, не больше…
    - Зачем это вам?
    - Понять, кто ты такой есть. Мы настолько погрязли в неискренности…
    - Что такое поэзия?
    - Безумие.
    - А лично для вас?
    - Коэффициент сопротивляемости.
    - Что для вас рифма?
    - Инструмент поиска.
    - Муза любит вас?
    - Если не записал – уже не приходит.
    - Где ваша родина?
    - Мое отечество – язык.
    - Вам понятен антиамериканизм в нашей стране?
    - Понятен!
    - Почему в ваших стихах нет Америки?
    - Не нашел тональности.
    - Где у вас больше читателей – здесь или там?
    - В США у меня был один читатель – Марк Поповский.
    - Ваши стихи – гражданский поступок. Я слушал – и внимал.
    - Это не подвиг, а самоспасение.
    - Стихи не запомнились, но слушал с интересом. Не часто случается слушать американца…
    - Я не американец!