ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ "ДИКОЕ ПОЛЕ. ДОНЕЦКИЙ ПРОЕКТ"

Поле духовных поисков и находок. Стихи и проза. Критика и метакритика. Обзоры и погружения. Рефлексии и медитации. Хроника. Архив. Галерея. Интер-контакты. Поэтическая рулетка. Приколы. Письма. Комментарии. Дневник филолога.

Сегодня четверг, 03 апрел¤, 2025 год

Порядковый номер литературоведами не определён.

Группа крови, из-за сложности сочетания компонентов, целым числом не обозначается: по линии отца в роду – староверы-переселенцы, по матери – конотопские ведьмы.

Жизнь сложилась внезапно и трогательно, как армейский праздник для новобранца.

Хотелось любви и стабильности – было много и рвано.

Был. Участвовал, но не привлекался. Награждался прижизненно. Наказывался за непричастность. Выбирал. Был избранным.

Порочащих книг, изданных за границей, не имею.

К стихам отношусь, как к зашифрованным дневникам. Считаю удачными зримые тексты-срезы, которые чувствуешь жжением на кончиках пальцев.

Серьёзные отношения с поэзией с 1991 года. Первые тексты, которые считаю возможным предъявить на поверку времени, приходятся на 1994 год.

Формулировку своего жизненного кредо нашёл у первого учителя; с неё, вероятно, и начинается мой путь к ноосферному тело-тексту вселенной: «Я, как палач после казни, – нежный-нежный…»

МУЗЫКА

Ветер щёлкает плетью из молний,
Чтобы сбить не погасшие звёзды –
Тени в страхе бегут, и, невольно
Ночь дрожит под знамением грозным,
И колышется в воздухе пьяном
Чей-то сон о смешной балерине,
О забытой любви оловянной
И о брошке в погасшем камине.

 

* * *

Мы как будто близки, но меж нами зеркальность,
Словно кто-то в нас стороны света сменил:
В общем звуке теряя свой собственный танец,
Мы живём притяженьем разрозненных крыл.
Мы – безмерно далёкие хищные люди,
И, как только в одном затрепещет струна,
Мы друг в друге себя так мучительно губим,
В глубине отражений не чувствуя дна.

 

* * *

Без неё задыхаюсь: чужая вода – стекло,
Пресным рыбам нет места в солёной, чужой любви.
Мне на лишние роли нещадно всю жизнь везло,
Но актёру из кукольных нитей гнёзда не свить!
От обид зарывался в отчаянных писем снег:
Так мечталось тепла, так хотелось всего лишь быть.
Я шагаю за круг, но глаза застилает смех.
«Да кому ты такой?..» – громыхают вослед столбы.

 

* * *

Никогда не читал ни Клару, ни даже Маркса,
Не воровал кораллы, клавир, маслины,
Не возводил напраслину вслед Хармсу
И не плевал незаметно врагам в спину –
Бабушки падали, Карл разводил нищих,
Рос Капитал, Энгельс писал ксивы –
Много ли нужно тем для мозгов пищи?
Чтобы спастись, нужно ли быть красивым?
Время течёт гулко и ткёт струны
Наших с тобой жизней, гитар, нервов,
Если тебе будет со мной трудно –
Только скажи – я оборвусь первым.

 

* * *

Вечер тронул запястья задумчивых башен,
Наполняя предметы загадочным смыслом.
Хор сверчков был особенно тонок и слажен,
Полыхал горизонт под таинственной кистью.
Мы стояли у ветхой седой колокольни
И молчали, чтоб мыслей её не нарушить.
Ночь спускалась, и было на сердце спокойно
От закатной молитвы, струящейся в душу.

 

* * *

К вечеру вновь выдыхаются красок оттенки,
Тешась усталостью, в двух или трёх замирая.
Медленно катится ночь, как монета в пристенке,
С крыши сорвавшись, Луна: с её острого края.
В мутном колодце двора отражаются звёзды.
В пепельных окнах и луже – зеркальном обрывке
Неба льняного. И, кажется, миг этот создан
Вечностью и молоком в незавязанной крынке.

 

* * *

И когда сквозь время – по сколу бритвы,
и когда, как снег, – сапогами в кашу,
я пытаюсь вживаться в слова молитвы,
«…яко же и мы прощаем должником нашим».

����, ���������� * ���������, ���������� ���������!

���� ���*
������
�����*
mailto:
HTTP://
��� �����������* �������� ��������