ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ "ДИКОЕ ПОЛЕ. ДОНЕЦКИЙ ПРОЕКТ"

Поле духовных поисков и находок. Стихи и проза. Критика и метакритика. Обзоры и погружения. Рефлексии и медитации. Хроника. Архив. Галерея. Интер-контакты. Поэтическая рулетка. Приколы. Письма. Комментарии. Дневник филолога.

Сегодня среда, 04 декабря, 2024 год

Знаки… Они повсюду… Мне кажется, лучше прочесть знак там, где его нет, чем не заметить вообще. Я сказала ночью, кому-то сказала, дай мне знак, слушай.

И потом произошло. Сегодня я понимаю.

Наташа.

Это была ты? Это была ты, Хатунька. Так хочется верить, что ты… И еще, что ты теперь знаешь все, и все видишь, и тебе легко и спокойно. И у тебя ничего-ничего не болит…

*

Слушай, ну такая была та ночь — вообще. Комар здор-р-ровый по мне топтался, откусывал от меня куски, чавкал, радостно летал вокруг, верещал и делал ветер. А потом нажрался, слышь, Наташка, представляешь, разлегся на подоконнике, отдуваясь, постанывая, покряхтывая. И затих. Но уже было утро. Я его взяла на салфетку и выпустила в окно. Ну не убивать же его — мы же теперь одной крови, он и я. А он полетел тяжело, как бомбардировщик с полным боекомплектом. Дурак такой. (Это я записала в блокнот в то утро, потому что ты все время мне говорила — запиши! Запиши! Тебе пригодится!) И хотелось тебе это все рассказать немедленно. Потому что ты и моя мама — единственные люди на моей маленькой планете, которые встают с рассветом. Но я знала, что тебя сейчас нет дома. Ты гуляешь со своей таксой Сонечкой. И предвкушала, как я тебе позвоню и расскажу такую глупость про комара, и мы будем хохотать… Так мне нравилось тебе рассказывать, потому что ты вставляла в мой рассказ одно слово, и он начинал играть как калейдоскоп.

*

Привет, Марусичка!

Здоровье мое по-прежнему неважное, хотя чуть-чуть и получше. Посему настроение неважное. Да еще и работодатель (клеила очередной сценарий) придирается — и то ему не так, и се не этак. Короче, требовал Шекспира. А пьеска — для прокатывания по утренникам для детей младших классов сельских школ. На украинском языке.

И вот заказчик работу принял, даже денюжку заплатил. А работодателю все неймется (он не заказчик, он заказы находит и руководит мною). «А вот я еще придумал такой эпизод!» И поет, и танцует на другом конце телефонного провода. Он хороший парень, креативный такой. Но мне не до танцев.

Потому и в ЖЖ не пишу. Боюсь депрессняк свой кому-либо передать. Или вообще гадостей нагово- рить. Напиши че-нить веселое, а

Нежно люблю.

Твоя н.

Да… Словом, была эта беспокойная ночь. И потом почти на рассвете вдруг открылась дверца моего ночного столика. Громко вдруг распахнулась. Она открывается не сбоку, а сверху вниз. А там внутри, почти ничего не было. Только моя старая кукла. И… твоя книжка стихов. И через два часа позвонила твоя подруга Ира и сказала, вы знаете, что Наташа заболела, да? Да, ответила я, знаю. И вся рванулась к этой твоей Ире, твоей деликатной подруге — что? деньги? лекарства? Ира как будто не услышала и опять сказала медленно, вы знаете, что она серьезно болела? «Боле-ла?!" И заныло внутри это прошедшее время… Ира помолчала опять. Славик Верховский — Славик — это наш с тобой общий друг — Славик просил вам позвонить, он сейчас добирается срочно сюда в Донецк… «Сроч-но?!»

Она умерла вчера, — добавила Ира.

*

Привет!

Я тебе звонила, когда ты как раз была в Одессе. Привязалась мелодия песенки (вроде, детской), думала, может, ты знаешь. Звонила Линочке. Мы с ней пели. Она у нас замечательная девочка. Но переходный возраст — это ты готовсь, это да-а-а. Дай Бог, чтоб не затянулось. Летать-то они предназначены (подростки вообще), но переход порой бывает подземный (в смысле — во мраке чуйств и мыслей).

Не про вас будь сказано. Линка ведь другая, взрослая. ДочкаМаша всегда была старше меня, а сейчас совсем повзрослела. Много работает и занимается Давидкой. Книжки у него дома есть. Больше энциклопедии. Сергей как раз покупает книжки. Очень симпатичная есть энциклопедия в паззлах — что-то вроде «Сложи мир». Внучек показывал мне вчера, как складывать мир.

— Индия такая маленькая!

— Индия маленькая?

— Ну, по сравнению с Китаем. У него сейчас период — самому рассказывать, чем меня слушать. И есть, что рассказывать — дочка Машка :) 

Н.

У тебя столько талантов, Наташка. Твои стихи я вырезала еще из «Юности», «Лекарство от любви» я знаю наизусть. Ты такая хорошая мама, ты удивительной красоты — доброты- умноты бабушка. У тебя обостренное чувство юмора. Но твой главный талант — ты умеешь становиться родной сразу. Помнишь, как вы с Линкой, моей дочкой, еще маленькой тогда, сидели на балконе, и ты рассказывала ей сказку про красный шарик. Это было в твой день рождения. И в день рождения Одессы. А потом ты отвечала на все-все Линкины тревожные вопросы. Про жизнь, про вечность, про людей и животных. И ты не лицемерила и не сюсюкала. Лина говорит и сейчас, что лучшего друга, чем ты, у нее нет. Неделю назад, всего неделю назад вы вместе пели по телефону. И сегодня Линка не может вспомнить, что именно вы пели. И я думаю, что надо позвонить тебе и спросить, что это такое вы пели и почему так хохотали…

*

Привет!

Повесила я у себя в ЖЖ сегодня маленький пост. На тему: если бы после смерти можно было стать предметом, то каким? Давай, отвечай. Твоя н.

*

Помнишь, на вопрос, что тебе привезти, ты ответила: «Аленький цветочек». Аркаша, мой муж и твой добрый друг перерыл все цветочные магазины, но аленький цветочек мы нашли по дороге в Одессу, где ты нас уже ждала, мы его нашли в Молдавии. И как ты возилась с ним, пересаживала, подкармливала… Смотри, — сказал мне Аркаша, — какое у Наташки уважение к жизни. Любовь! — возразила ты, — это любовь к жизни, мои дорогие!

Как завихривалась вокруг тебя радость. Как тяжело было с тобой расставаться, когда мы уезжали из Одессы. Как вкусно было с тобой есть и выпивать. А как ты готовила — оладьи, котлетки, овощи, заливную рыбу. Я помню. Ты вообще готовила вдохновенно. Я тебя спрашивала, Наташка, ну охота тебе возиться с этими почками, вымачивать их, чистить. А ты говорила: да, охота, потому что потом будет вкусно. И было вкусно.

*

Как твои спектакли? Жива ли ты? Или снова — пробивающий навылет сердце юмор? В смысле помереть не встать?

Удастся ли тебе наконец отдохнуть? Славик передает тебе приветы. Вчера ж была с ним в филармонии. Он вел себя как настоящий кавалер. И двери открывал-придерживал, и пальто снимал-надевал (с меня), и свою даже курточку снял, с которой обычно не расстается.

И на маленьком фуршете в тарелочку мне всего положил, и соку подливал. И до дому довел (темно же!). Посидел, как обещал, двадцать минут, я посмотрела его рассказ — хороший. Про рыбу горячего копчения. Тебе понравится. И позвонил мне, что доехал. Кстати позвонил, потому что у нас граб-ю-ют! И я стала думать: «А как там Славик?» А он звонит: «Я решил сообщить тебе, что я добрался. А то вдруг ты ночью проснешься и подумаешь, как там Славик? У нас же грабят!»

— Спасибо, дорогой, я уже подумала. Ох, «худо мне тетя — и страшно за детей». Привет всем. Линочке напишу отдельно. Цилюю. Вечно твоя трусливая н.

*

Звоню тебе, рассказываю, бродила по старой крепости у моря. И дети гнали маленькую чайку, еще птенца на длинных ножках в черных галошках. Остановила их. И дети растеряно стояли такой стайкой и черными глазками на меня… луп-луп, луп-луп, — добавила ты. А чайчонок успел смыться. А ты сказала, что, ой как смешно, и что больно тебе ходить. Почему-то очень болят ножки. Я — бревно бесчувственное, Хатунька…

*

Привет!

Шо то мне без тебя скучно.

Напиши, как ты живешь? У нас то оттепель, то гололед. Топчусь с собачкойСонечкой вдоль двора — где не грязно и не скользко. Дворовая Дуня (однако она ночует у старушки в нашем доме) от большой радости так напрыгнула на меня, что чуть не повалила. А я чего-то ослабла, боюсь себе что-нибудь сломать. У меня на это нет ни сил, ни денег.

Давидка как-то привыкает к отдельной комнате. Сидит себе там, что-то клеит, вырезает, конструирует. Иногда выбегает показать — и опять обратно. По-моему, это хорошо. В уединении созревает личность, ага?

Работается не очень. Хотя если дать пинок под зад — все и закрутится. Был бы пинок.

н.

*

На рабочем столе моего компьютера твоя собачкаСонечка на лавочке, а рядом мандарин. И я теперь часто думаю, как мне подарят собачку. Например, когда я буду в Одессе, мне вдруг подарят собачку. И я тебе позвоню и скажу, Хатунька, угадай, что? И ты таким замирающим многоцветным голосом: — Н-ну?! Не томи!!! — У меня есть маленькая соба-а-ачка!!! — торжествующе заору я. И ты засуетишься, заволнуешься сразу, и уже с первой минуты, будешь при- нимать в ее жизни участие. Будешь советовать, как ее кормить, как лечить. А потом будешь вспоминать еще что-то и звонить опять, и говорить: ой, слушай, Маруська, я забыла, обязательно, слышишь. Обязательно надо еще вот что… И я ее буду везти и немного мучиться в поезде, собачка будет плакать по маме своей большой собаке, но тоже маленькой, и как я ее буду любить и трястись над ней. Прямо как ты. И лучше пусть она спит со мной — так и быть. Прямо как твоя. Помнишь, ты говорила, как они, твои хвостатые лохматые, здорово уютно сопят рядом, помнишь? И я ей куплю башмачки специальные для собачек. И водоотталкивающий комбинезон, потому что у нее ведь пузо будет лохматое, чтоб собачка не свалялась, как валенок. И назову ее как-нибудь весело и красиво. Мы с тобой будем придумывать ей всякие имена и хохотать. И опять перезванивать друг другу. И заставлю маму и папу Борю ее выгуливать, как ты предлагала. И собачка будет выгуливать моих старичков, и они вынуждены будут каждый день выходить на воздух и часик гулять, утром и вечером. Как ты и говорила. И я тебе позвоню и скажу, как ты была права, Наташка!

Да… Мне нельзя маленькую собачку. У меня есть Чак, старый, больной, растерянный, слепой… Но я пишу это не для того, чтобы подарили мне собачку. Только, чтоб заполнять пустоту в голове, в груди, там где болит, где дырки.

Чака жалко. Но надо лечить до последнего.

Хотела тебе позвонить. но подумала: небось, дергаешься от каждого телефонного звонка. И пока молчу. Но мысленно с вами.

н.

*

Ты была похожа на мою маму в молодости. Ты даже больше была похожа на мою маму, чем я сама. На мою маму больше всего были похожи кошка Лайма и ты. Я не успела вас познакомить. (Боже, сколько я всего не успела) Мама пришла ко мне, и мы читали твой Живой Журнал в интернете. Ну и сама знаешь, что потом… Смотрела на твою фотографию, где ты смешная и печальная с бумажной дудочкой, и с тобой потом разговаривала громко. И кричала на тебя. Орала на тебя страшно. Не потому что я на тебя сержусь, нет. От несправедливости. От тоски. Сама знаешь, от чего и почему.

Ты теперь все сама знаешь, и тебе уже все можно.

*

Привет!

Машка моя — молодец.

Обещала ей раньше времени никому не показывать, но тебе-то можно? Отсылаю. Что ты думаешь про эту рассказку? Мне кажется — ну, прям как я написала. Но это не я. Это дочкаМаша!

Она затеяла целый цикл рассказок на эту тему «Дети и их размышления о смерти». По такому поводу я вчера перед сном пела «Под небом голубым Есть город золотой…» И немножко плакала. Цилюю. Твоя н.

*

Слушай, дай мне знак. Дай мне знак, Хатунька…

Поля, отмеченные * звёздочкой, необходимо заполнить!

Ваше имя*
Страна
Город*
mailto:
HTTP://
Ваш комментарий* Осталось символов