Не Украина и не Русь -
Боюсь, Донбасс, тебя - боюсь...
ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ "ДИКОЕ ПОЛЕ. ДОНЕЦКИЙ ПРОЕКТ"
Поле духовных поисков и находок. Стихи и проза. Критика и метакритика.
Обзоры и погружения. Рефлексии и медитации. Хроника. Архив. Галерея.
Интер-контакты. Поэтическая рулетка. Приколы. Письма. Комментарии. Дневник филолога.
Он жил один. Прислушиваясь к звукам –
То к тварьим крикам, то к древесным стукам –
Он приближался к чувствам и наукам,
Он каждый шорох в слово погружал.
Струей ручья, цветным дрожаньем луга
С ним говорила райская округа,
А он не знал ни недруга, ни друга,
И только Богу он принадлежал…
Но в этот день забот и узнаваний
Земля предстала сонмами названий,
Душа живая сделалась желанней,
И чудно пахла райская пыльца.
К его жилью, верней, к его пещере
Слетались птицы, приходили звери,
И говорил он каждому по мере
Их приближенья: «лев», «верблюд», «овца»…
«Орел», «полевка», «иволга», «лисица»,
«Вот это волк, а вот, в руках, синица», –
И он никак не мог остановиться,
И в грудь ему дышала медуница,
И твердь небес была обнажена.
Так продолжалось дело непростое,
И он следил, над чутким злаком стоя,
Как за стеной густого травостоя
Раскатывались эти имена.
Спокойное – без плача и надлома –
Неистребимым голосом ведомо,
Пришло за словом обещанье дома,
Где тает мед и льется молоко… Но твари гордо гривами качали,
Они словам мычаньем отвечали,
Посвистывали, щелкали, рычали,
И эхо разносилось далеко…
И лишь потом, с последним всплеском света,
Весь этот день и вся работа эта
Упали в нескончаемое лето –
В упругий мох, под кедровым стволом…
А тот, один, кто имена приладил
Лишенным слов, кто со зверями ладил,
Кто их ласкал, кто их по шерсти гладил –
Распластан был дремотой и теплом…
Но сквозь листву, сквозь рощ ночное бденье,
Сквозь мерное животное сопенье
Он вслушивался в смутное биенье,
В сердечный жар, в неведомый недуг;
И он стонал, и он во сне метался,
И к ребрам он перстами прикасался,
И просыпался он, и ужасался:
Каким безлюдьем веяло вокруг!
СОНЕТ
Вдоль пыльных троп – смоковницы в пыли…
Закат в кольце последней позолоты…
Во всех садах окончились работы,
Когда они в Вифанию пришли.
В просветах пальм еще велись подсчеты,
Еще в домах льняных огней не жгли,
Но становился каждый холм земли
Границей неба, полного дремоты.
А у подножья выцветшей горы
Все улицы, как глиняные соты,
Наполнил рой орущей детворы, И сам Христос, стерев печаль заботы,
С апостолами в бедные дворы
Уже входил, чтоб встретить день субботы.
МУЗЫКА
Спала листва на трепетных дубах
В ту ночь, когда
Едва коснувшись слуха,
Безбожник Брамс и лютеранин Бах
Нам приоткрыли суть Святого Духа.
Вдруг проросло сквозь нотные крючки
Дыханье трав, вранье лесного хора,
И плакали тончайшие сверчки
Под кружевом нерусского собора.
Такая высь в недвижный лес вошла,
Просвечивая в старенький приемник,
Что сам Господь у темного ствола
Глядел на нас в древесные проемы.
Доверившись звенящей пустоте,
Несокрушимой музыкой палимы,
Стояли мы, едины во Христе,
Неторопливы и неразделимы.
* * *
На листьях – морозные вензели,
Пустует гнездо у стропил.
Покуда мы за город ездили,
Октябрь на траву наступил.
Но все ж – с приближением города
Грачиная песня ясна,
Что небо глухое распорото
Полоской зари докрасна.
Тебя обнимая и пестуя,
Готовлюсь к вокзальной толпе,
Листаю дурные известия
И путаюсь в снежной крупе…
Потом потеплеет… Распустятся
Над сонным разъездом дожди.
А там – снегопады, распутица
И целая жизнь впереди.
* * *
Снег облетал неторопливо.
Крепился лед. Но пробил час:
Всей влагой горного массива
Весна обрушилась на нас.
Все, что в ущельях накипело,
Рвалось до самых горловин.
За кромкой леса то и дело
Дрожал протяжный гром лавин.
Вода несла стволы орешин,
Тащила бревна верхних сел,
А в кадках солнечных проплешин
Уже льняной подснежник цвел…
Горело небо не востоке,
И с трепетом смотрела ты
На эти мутные потоки,
Переходящие в цветы.
МАРБУРГ
Как ни немотствуй – молчанье окончится.
Вырвутся, точно птенцы из гнезда,
Небо, поля, перекрестки, околицы,
Земли, предместья и города,
Зимняя сессия, летняя ярмарка,
Угол родительский, полный прорех,
Клен, преклоненный пред кирхами Марбурга,
Громом разделанный под орех.
Не заслонят никакие события
Улиц в плюще и бесчувственных лоз
Или восторгов простого открытия
Кровель, краснеющих из-под роз.
Светом нальются старинные литеры,
Сбудутся тысячи мелких примет –
Хочешь – проведаем Мартина Лютера
Или Блаженную Элизабет.
Ныне и присно – здесь все одинаково,
Тихо вращается ржавая ось.
В домике братьев Вильгельма и Якоба,
Мы не заметим, как счастье сбылось.
КОММЕНТАРИИ
Если Вы добавили коментарий, но он не отобразился, то нажмите F5 (обновить станицу).
ДОНЕЦКИЙ ПРОЕКТ
