ТАЙНА
Сны мои стали хуже бессонницы
Пеплом на веки ложась изнутри
В окна таращатся — не церемонятся
Как соглядатаи фонари
Словно тебя средь бедлама постельного
Чтоб растрезвонить про адюльтер
Высмотреть жаждут все и отдельно
Каждый, но сумрак бесплотен и сер
Качество сна переходит в количество
Яви — панно мелочей пустяков
Где домовой несмышлёнышем тычется
В абракадабру черновиков
Ветер натешившись шторой как блузкою
Тщится понять как торжествен и нем
Тополь-шарманщик положит на музыку
Тайну мою известную всем
ХОРОВОД ДЛЯ ДВОИХ
Почти сумасшествие — всё невесомей
Становится плоть превращаясь в пунктир
Жестов и кажется что хромосомы
Жадно заглатывают эфир
Сердце от пульса отмежевавшись
Звёздной токкатой увлечено
Так баритон связки порвавший
Икаром выбрасывается в окно
Ангел ли в мыслях моих верховодит
Бьёт ли чечётку неистовый бес —
Голосом кровью стихов половодьем
Рвётся душа навстречу тебе
Чтоб за чертой где тела и тени
Мир замыкают в свой хоровод
Устало обнять твои колени
И не почувствовать ничего
МУЗЫКА
Я пальцы трогаю твои
И кажется что в этом жесте
Усмотрят птицы и ручьи
Каскад грядущих происшествий
На наши головы лазурь
И сводный хор ветров накличут
В душе дремавшую грозу
Разбередят и возвеличат
Отдав ей безраздельно высь
И сердце к небесам в придачу
И я скажу — мгновенье длись
Покуда я хоть что-то значу
И ощущаю пальцев ток
И понимаю как близки мы
Стихи как воздуха глоток
Тебе и мне необходимы
И в этой странной ворожбе
Где слово равнозначно чуду
Я музыку светил тебе
Со дна вселенского добуду
ЭЛЕГИЯ БЕССОННИЦЫ
Моё одиночество шатко
И вместе с тем нерушимо
Ночь — молодая мулатка
Томно проходит мимо
Муза и та побрезгав
Беседою — с лёгкостью тени
Спешит кокоткой нетрезвой
Усесться к другим на колени
Лишь девственница-бумага
Чиста словно лунный иней
И знает какое благо —
Покой превозмогший унынье
АСТМАТИЧЕСКАЯ ОДА
Я бессмысленно лгу себе неумело тая
Ту искру что грудь прожигает словно жаровню
И дыханье становится истовей, но неровней
Оттого что меня настигает улыбка твоя
И душа погружается в тёмное ведовство
Не смуты сердечной не стихотворного бреда
А исступленья чей первоисток мне неведом
Но ты — и алтарь и огонь и жрица его
В нас говорит не любовь, а тот херувим
Который будучи падшим однажды воскреснет
Кощунствуют губы твои о том что чудес нет
Однако каждое слово сопутствует им
МОРФОЛОГИЯ МИРАЖЕЙ
Город не может меня спасти
От паранойи реклам и афиш
Ветер в моей побывав горсти
Пальцы преобразует в шиш
Я устаю от улиц и лиц
Как от бессонницы вечной Сизиф
Мысль облекая в саван страниц
Словом «прощай» гортань просквозив
А ты и не глянешь мне вослед
Хотя бы с хрестоматийной тоской
Город похож на навязчивый бред
На страшную тень в моей мастерской
Я ненавижу твой голос за то
Что как в оголтелой толпе ни спеши
Он крепко пришит к подкладке пальто
Но хуже всего — что к изнанке души
ГОРНЫЙ ХРУСТАЛЬ
Ни на мгновенье не доверюсь хрусталю
Пусть взгляд твой лишь в лазури отразится
Найдя меня скопца и евразийца
В зените вдохновенья — во хмелю
Я пью росу, но превратясь в портвейн
Она мне ангелицей греет душу
А ветер бьёт баклушу о баклушу
И кровь пускает из древесных вен
Любовь — трагедия тогда как брак — лишь фарс
Твой муж — Дантес наряженный как Гамлет
Не то дерзит не то мне оду мямлит
Где каждая убийственна строфа
Из буколической глуши да в первый ряд
Спиною слыша шёпот из партера
Портвейн кончается и муза как химера
Наводит на мишень звериный взгляд
А ты свежа для стольких лет борьбы
На спальных и гостиничных татами
Мы все — фигуры и менять местами
Нас вправе веер снов и перст судьбы
ВКУС ОТКРОВЕНИЯ
Когда щегол попадает в силки
У него ещё есть полжизни в запасе
Я же от нечеловечьей тоски
Впервые скончался в четвёртом классе
Смерть стала лучшей подругой моей
С которой мы днями играли в прятки
А ночью под шорохи лунных ветвей
Мечты облекали в сны и загадки
С тех пор я так мало похож на живых
Что рьяно затылки скребут серафимы
В груди у меня ран ножевых
Не меньше чем лет мне, но все незримы
И плотский каркас презирает душа
Но помнит о бегстве как о запрете
Надеясь на свой единственный шанс
Однажды тебя разноликую встретить
ВИЗАВИ
Нас ждёт не смерть, а новая среда.
И. Бродский
В этих глазах напротив —
Тьма без надежды на свет
В прицеле их взгляда бродит
Эхом ставший поэт
Не различая дороги
Ведущей его к небесам
И точкою в эпилоге
Станет сегодня он сам
СКРИЖАЛИ ПОЛНОЧИ
Стоя у самой кромки усталого мира
Где шепчется со звездою романтик-жасмин
Я вижу тебя кометой летящею мимо
Благословляя дрёму вершин и низин
И ночь не объемлет тебя этой тьмою кромешной
И след твой похож на любовный призыв мотылька
И веки мои осеняет лаской нездешней
Белым соцветием кажущаяся рука
Публикация М. Красикова.
.jpg)
ДОНЕЦКИЙ ПРОЕКТ
