ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ "ДИКОЕ ПОЛЕ. ДОНЕЦКИЙ ПРОЕКТ"

Поле духовных поисков и находок. Стихи и проза. Критика и метакритика. Обзоры и погружения. Рефлексии и медитации. Хроника. Архив. Галерея. Интер-контакты. Поэтическая рулетка. Приколы. Письма. Комментарии. Дневник филолога.

Сегодня четверг, 03 апрел¤, 2025 год

    Разговоры о «донецких» впечатаны в наш сегодняшний день, точно угольная пыль, и навязли в зубах, как полуистлевшая позавчерашняя жвачка. Растиражированный в майданных лозунгах и стихийных транспортных перебранках, образ «донецкого» уплотнился в массовом сознании в одну из двух фигур: «бандита» («зека», «братка») или «шахтера». Впрочем, для многих это теперь одно и то же.
    Увы, я ничего не знаю о шахтерах. Живых, не рекламных и не киношных, я впервые увидела всего месяц назад. Они по-птичьи облепили киевский вокзал и казались смущенными — то ли собственной дерзостью, то ли открывающимися революционными перспективами. Что же до «братков», каждый, понятно, узнает своих. Ведь распознать безошибочно «братка» под силу, наверное, только близнецу. Словом, пенять не на кого: с «братками», панове, жить — «по-братски» выть.
    Мои же донецкие в сегодняшней стратификации жителей Донбасса не учтены. О том, что в этом городе один из сильнейших украинских университетов, вообще не очень принято говорить. А уж непреложный факт, что донецкий филологический факультет лучший в Украине, и подавно никому, кроме специалистов-гуманитариев, не известен. Хотя звучать это должно с самых высоких трибун. Потому что донецкий филфак — наше национальное достояние, ничуть не меньше, чем «Криворожсталь», Шевченко или братья Кличко.
    Откуда такая уверенность? Все просто: дончане единственные (в масштабах Украины), кому удалось создать не кафедру или факультет, а научную школу со своей перспективой, традициями, даже легендами. С гордостью сознаю, что я, коренная киевлянка, тоже «донецкая» во втором поколении: среди моих учителей в профессии есть те, кто слушал лекции у Михаила Моисеевича Гиршмана, основателя и признанного главы школы. Нас, «донецких», много: в Луцке, Махачкале, Житомире, Питере…
    Проблематика, которую разрабатывает школа Гиршмана, наверняка покажется кому-то насмешливым парадоксом. Фирменным донецким знаком на протяжении десятилетий стал интерес к феномену целостности — психологической, культурной, литературной. То, что случайный глаз отметит как парадокс, на деле оказывается скорее тревожным предупреждением. Говорю не для того, чтобы вызвать саркастическую усмешку на лицах иных революционеров, которым всегда все ясно, и уж тем более не ищу вульгарных параллелей между майданной и художественной реальностью. Но странным созвучием сегодняшнему дню резонируют сугубо академические заботы почтенной школы из обруганного и оболганного города: целостность как проблема, а не заданность, поиск, а не итог, свободное личное усилие, а не верховное, пусть и художественное, насилие…
    Честно говоря, мне все равно, за кого голосуют мои донецкие. Подозреваю даже, что их нет среди пресловутых девяноста процентов — просто потому, что порядочному человеку как-то неловко быть большинством. Кроме того, это люди с хорошим вкусом, а большинство, увы, всегда неэстетично. Но в ситуации острой нехватки духовных лидеров, украинских Солженицыных, Сахаровых и Лихачевых, мастера своего дела, шахтерского ли, научного, кажутся мне самым надежным авторитетом.
    И еще одно с несомненностью проявилось за последние месяцы. Видно, где-то там, куда слетаются на свой совет духи пространства, о Киеве действительно было решено, что здесь должны собираться революционеры. А о Донецке наверняка постановили, чтобы в этот город и впредь съезжались ученые. И поезд «Уголек» пусть лучше возит из Киева не митингующих шахтеров, а статьи и диссертации Гиршману на отзыв. Так тому, значит, и быть.

����, ���������� * ���������, ���������� ���������!

���� ���*
������
�����*
mailto:
HTTP://
��� �����������* �������� ��������