Александр Владимирович, что вы можете сказать о положении русского языка в Украине, в частности в Донбассе?
    Очевидно, это не то положение, которое он должен по праву занимать. Чем раньше будет принят закон об официальном статусе русского языка, тем лучше будет для всех, в том числе и для Украины в целом. Парадокс заключается в том, что наиболее активные противники русского языка (их имена всем известны) на самом деле являются главными противниками и самой независимой Украины. У Украины нет политического будущего, если она и дальше будет существовать по принципу «или – или». Мы должны постараться доказать (прежде всего самим себе), что можем не только воевать. Конечно, за долгое время накопилось множество обид, было допущено много несправедливостей по отношению к украинскому языку – я вовсе не хочу их затушевывать, но для нашего же общего блага нам всем нужно понять одну простую мысль: человек, говорящий по-русски, не является автоматически врагом Украины. Не на разрушительную борьбу против русского (или против украинского) языка должна быть направлена наша энергия.
    То же самое нужно сказать и о принципах, на которых должно строиться образование. Принцип образования на родном языке должен соблюдаться неукоснительно как в пределах восточной части Украины, так и в пределах западной. У всех граждан Украины в этом отношении должны быть равные права. Родной язык тот, в котором рождается наше сознание, в котором формируются первоначальные мыслительные навыки. Его не выбирают, как не выбирают родителей. Родной язык – наше духовное лоно, поэтому только он онтологичен, все остальные – не более чем средство общения. Скажу и больше: родной язык – самое главное богатство любого мыслящего человека. Школа должна опираться на те навыки языкового мышления, которые формируются у ребенка с самого раннего возраста. В школе эти навыки не формируются, а развиваются. Если же школа этот фактор игнорирует и образование начинается на неродном языке, сознание ребенка деформируется, сложившиеся навыки языкового мышления разрушаются, что может привести к самым тяжелым для психики ребенка последствиям. При этом, чем талантливее ребенок, тем тяжелее могут быть последствия. Во всяком случае, развитие детей протекает более драматично и болезненно. Не слишком ли это дорогая цена за эксперименты?
    Что же делать? Для начала необходимо попросту навести элементарный порядок в школе, чтобы остановить прогрессирующую деградацию. В первом классе из языковых дисциплин должен изучаться только родной язык, чтобы закрепить навыки языкового мышления, а не блокировать их или разрушать. Со второго класса можно изучать украинский (речь идет о русскоязычных регионах) и только с третьего-четвертого – английский или другой иностранный язык (как и было в свое время). Все эти языки должны изучаться на основе родного, а не вопреки ему. Требовать от ребенка, чтобы он сразу начинал думать на разных языках, - пагубная для развития его мыслительных способностей затея. Скорее всего, он вообще не научится думать. Столь же абсурдно и нелепо упрекать детей в Донецке, что они, говоря по-украински, думают по-русски. Это же естественно: думать можно только на родном языке. Но у нас ведь никто не различает мышление и его имитацию, - для этой последней, разумеется, любой неродной язык подойдет. Но разве к этому мы должны стремиться?
    Но это только первый шаг, ближайшая перспектива. Думать нужно о большем, даже если кому-то наши мысли покажутся пустыми мечтаниями.
    Я уже сказал, что знание родного языка – необходимая основа всего последующего образования. Этим объясняется особая роль филологов в школе и тот ныне забытый факт, что классическое (гимназическое) образование (а лучшего никто не придумал) было в основе своей филологическим. В гимназии с первого класса начинали усиленно изучать латинский язык, с третьего – древнегреческий (все это – основа классического образования), но ведь в первом классе начинали учиться с девяти-десяти лет после завершения двухгодичного приготовительного обучения, важнейшей задачей которого было как раз овладение грамматикой русского языка. Поскольку существовала продуманная последовательность в изучении языков, гимназия учила мыслить, а не просто выхватывать, где попало, знания, как происходит в наше время. Ничто не может способствовать в такой же степени развитию мыслительных способностей в школе, как изучение древних языков – именно благодаря целенаправленной выучке. Без такой выучки (и тем более – при сохранении сегодняшнего ненормального состояния) в университетских аудиториях с каждым годом все больше будет студентов, неспособных, говоря словами М.Н.Каткова, «ни к чему отнестись осмотрительно и критически, неспособных продержать две минуты одну и ту же мысль в своей голове или провести в ней без перерыва коротенький ряд самых элементарных представлений».
    Конечно, о таких гимназиях, которые были у нас когда-то и которые давали такое образование, какого далеко не дают нынешние университеты, деградирующие вместе со школой, нам остается только мечтать. Но иного пути к возрождению университетского образования нет. Главная цель университета (которую никто не отменял, хотя de facto это уже совсем не так, - особенно с тех пор, как университеты бросились зарабатывать деньги) – готовить студентов к научной деятельности. Именно поэтому право на поступление в университет должны иметь только выпускники гимназий (гимназий не по названию – таких много сейчас, слово модное, - а по сути), которых целенаправленно готовили к такого рода деятельности. А в высших технических училищах (теперь технические «университеты» - разруха в головах не просто продолжается, но усиливается) и в высших коммерческих училищах (но – тоже «университеты») должны учиться выпускники реальных училищ. Эти высшие училища (или институты) должны готовить студентов к практической деятельности. Вы понимаете, что я говорю о том, как должно быть, хотя так, очевидно, не будет уже никогда. Куда легче подражать дискредитировавшей себя американской системе образования, поскольку она, видите ли, «современная». Как будто примитив можно оправдать современностью.
    Бездумно заимствуя чужое, мы делаем при этом вид, что у нас самих нет никаких традиций: вместо того, чтобы опираться на опыт наших выдающихся предшественников (того же М.Н.Каткова, глубоко объяснившего сущность и задачи гимназического образования), снова и снова сами себя загоняем в ситуацию полнейшего абсурда. Сейчас, например, модно заставлять детей с четырех-пяти лет начинать изучать иностранный язык (английский, разумеется). Родители, которые делают это, не жалеют своего ребенка. О том, к каким пагубным последствиям для его развития может привести такое «образование», писал в свое время в «Дневнике писателя» Ф.М.Достоевский.
    Мне рассказывали знакомые, работающие в технических и экономических вузах, что многие тамошние студенты в принципе не понимают, зачем нужна в предложении запятая. После всего сказанного нет смысла объяснять, чем это обусловлено, о чем свидетельствует и что обещает в будущем. А ведь это только первые результаты чиновничьих экспериментов над детьми. Михаил Леонтьев в одной из своих передач сказал, что в результате тех школьных реформ, которые намечены в России (по сути, постепенная трансформация школы в ПТУ), появятся люди, с которыми не о чем будет разговаривать. У нас ситуация трагичней: у нас появятся люди, которые не будут уметь разговаривать. Может быть, это кому-то нужно?
    Но мы с вами понимаем, что вопрос о том, необходимо ли изучать украинский язык в Донецке и Донбассе, не об суждается. Украинский язык изучать необходимо.

    Чем, по Вашему мнен ию, объясняется острое противостояние украинского и русского языков?
    Либо элементарным политиканством, либо ограниченностью тех, кто в этом противостоянии пребывает. Ни языки, ни культуры не бывают враждебными. Это наше богатство – знание двух языков, вытеснять друг друга они не должны. Необходимо развивать украинскую культуру, но не за счет русской. Ведь именно общерусская культура стала в XIX веке мировой по своему значению, и одним из величайших ее творцов был Н.В.Гоголь, по точному выражению Д.Н.Овсянико-Куликовского, - «общерус на малорусской основе». Но необходимо помнить не только о XIX веке, речь должна идти обо всей тысячелетней традиции нашей православной культуры. Утратив связь с этой традицией, мы станем духовно беднее, станем никому не интересными провинциалами. Путь к отказу от самих себя – это путь в историческое небытие. И здесь мы подходим к значению церковнославянского языка – языка богослужения и общей духовной основы русского и украинского языков. Борцов за чистоту украинского языка не пугают полонизмы, а церковнославянизмы и русизмы они постоянно путают. Против чего же они борются? Особенно если вспомнить, что с XVII века именно киевская редакция церковнославянского языка стала основанием для формирования «литературного языка петровской и послепетровской эпохи» (Н.С.Трубецкой).
    Но есть еще одна причина противостояния русского и украинского языков – ее порождает школа. Когда ребенку навязывают неродной язык в качестве основного языка обучения (русский раньше, теперь украинский), это вызывает естественное неприятие и даже враждебность. Это глухой угол, из которого нет выхода.

    Какую роль язык играет в формировании культуры?
    Определяющую. Родной язык – не просто одна из форм культуры, как утверждал некогда Э.Кассирер, но та основа, в которой покоится сущность человека, следовательно, сущность любой национальной культуры. Становится понятным, что мы защищаем, когда защищаем свой родной язык.


    Мы знаем, что 2003 год объявлен годом России в Украине. Как это отразится на Украине и на положении русского языка в стране?
    Хотелось бы, чтобы было, наконец, принято политическое решение об официальном статусе русского языка в Украине. Чтобы хватило для этого политической воли у наших государственных мужей. В противном случае это будет одна из тех пустопорожних акций, которые уже порядком поднадоели. Боюсь, что вопрос о языке будет тогда решаться на улице. Конечно, этого нельзя допустить, но если это все же произойдет, виновны будут уходящие от ответственности политики.

    Александр Владимирович, как Вы относитесь к всеобщей американизации культур, в том числе и нашей?
    Следует различать американскую культуру и американизацию, которая как раз к первой никакого отношения не имеет, как не имеет никакого отношения к русской культуре, например, «Мумий Тролль». Человеку, который еще не прочитал «Шум и ярость», я всячески порекомендую это сделать. Американизация же основ культуры не затрагивает. Нам ли, читавшим Пушкина и Тютчева, слушавшим Мусоргского и Рахманинова, знающим Поленова и Нестерова, ее бояться?
    Но американская массовая культуры пагубно действует на сознание подрастающего поколения, зомбирует его, делает его стандартно-примитивным. Поэтому сегодняшние школьники могут никогда не прочесть Тютчева и никогда не услышать Мусоргского. Об этой беде нужно всегда помнить.

Интервью студенческому самиздатскому журналу
«Странник» (Донецк, 2003, №1)